В течение богослужебного года есть период, когда гласное поминовение усопших в храме – то есть служение панихиды, литии и поминовение на ектениях – не совершается. Это время Страстной седмицы, Пасхи и следующей за ней Светлой седмицы.
Но не стоит думать, что Церковь в это время совершенно оставляет молитву о почивших: ведь в алтаре во время проскомидии перед Божественной Литургией по-прежнему вынимаются частицы об упокоении, которые затем ссыпаются в потир с Телом и Кровью Христовыми.
Во вторник второй седмицы по Пасхе впервые за долгое время после Литургии совершается еще и панихида. И этот день становится днем общей радости – нашей и наших почивших сродников, близких, друзей: мы, вознося о них заупокойные молитвы, вместе с тем призываем их разделить с нами радость пасхальных дней.
В России достаточно прочно укоренилась традиция ходить на кладбище на Пасху. Во многом она сложилась в советские времена, когда люди были искусственно от храмов отторгнуты, а душа требовала в этот день какого-то единения с миром духовным – на основании порой даже неосознанной исторической, религиозной памяти.
Практика показывает, что и сегодня на кладбище в праздник светлого Воскресения Христова, как правило, едут люди, которые в храме не были, то есть фактически происходит то же самое замещение. Сейчас его легко избежать – ведь больше никто не препятствует нам посещать пасхальное богослужение.
Ничто не мешает нам после праздничной службы в храме, при котором есть кладбище, подойти к могиле кого-то из наших близких, знакомых и пропеть пасхальный тропарь, но специально предпринимать далекий путь, прибираться на могилах, конечно, в это время не стоит. Тем более что в наши дни попасть на кладбище в Радоницу стало гораздо проще: во многих регионах это выходной день, организуются дополнительные маршруты общественного транспорта.
Нужно ли ездить на кладбище на Пасху?
Вокруг поминовения усопших существует множество суеверий, как довольно правдоподобных, так и совсем причудливых. Широко распространено, например, мнение, что умерший в праздник Пасхи или на Светлой седмице предстает на суд Божий без прохождения мытарств. Так ли это?
Дело в том, что известные нам видения о мытарствах, бывшие святым, носили, как это называют богословы, педагогический характер – то есть реальность иного мира показывалась в доступных нам формах и образах. Как именно человек на самом деле проходит этот путь, мы не знаем совершенно.
Ясно одно: в каждом человеке есть что-то, что ему при восхождении к небу препятствует, поэтому говорить о том, избавляется ли от всех этих препятствий в нем самом умерший в пасхальные дни, крайне трудно.
Даже рассуждать на эту тему, по-моему, не стоит, поскольку от нас не зависят дата и час смерти и мы не можем «заказать» себе смерть на Пасху. Это всё равно, что гадать, сподобился ли умерший милости Божией или нет, и пытаться определить это на основании внешних факторов. Это неверно: мы можем только, зная, как человек жил, увидеть какое-то основание для надежды на эту милость.
У святителя Феофана Затворника и афонского старца Иосифа Исихаста, живших в разное время и не читавших творения друг друга, высказана одна и та же мысль: направление воли Божией по отношению к человеку таково, что Господь ищет повод помиловать его, а не осудить. Оговорюсь: конечно, выражение «Бог ищет повод» носит условный характер, ведь, как говорил преподобный Исаак Сирин, слова – это орудия века сего, а молчание – таинство века будущего. Слово несовершенно.
Согласно еще одному суеверию в отношении поминовения усопших, ходить на кладбище или поминать кого-либо в Пасху нельзя, потому что усопшие находятся на неком торжестве вместе с Воскресшим Спасителем, а мы их отвлечем от него.
Конечно же, это не так. Нужно помнить, что любое наше земное знание о мире духовном носит относительный характер, и то, где находятся наши почившие, мы можем представлять себе только лишь очень-очень приблизительно.
И если Господь действительно где-то кого-то на каком-то торжестве собирает, то очевидно, что они там и пребудут, независимо от посещения нами их могил.
Молятся ли о самоубийцах в Церкви в это время?
Некоторые также ошибочно думают, что в дни всеобщего поминовения усопших Церковь, делая исключение, молится и о тех людях, которые самостоятельно ушли из жизни.
Достаточно легко объяснить, откуда взялось это заблуждение. Наверное, нет более страшной скорби, чем такой уход из жизни кого-то из близких. Поэтому очень хочется придумать какой-то повод, в связи с которым молитва о самоубийцах всё-таки была бы разрешена. Но такого повода на самом деле нет.
Если человек, самовольно живот свой скончавший, был психически болен, и это удается проследить и доказать, тогда ему может не вменяться то, что он совершил, – ведь он находился в состоянии умопомрачения, не отдавал себе отчета в своих действиях, либо воля его оказалась парализована настолько, что он уже не мог противостоять ни действию темных сил, ни какому-то стрессу или депрессии.
О тех же людях, которые в полном сознании, а не по причине психического заболевания наложили на себя руки, можно взять у священника благословение на чтение молитвы преподобного Льва Оптинского, которую он в свое время дал одному ученику, сильно скорбевшему о самоубийстве отца. Она короткая, но сможет доставить утешение и душе умершего, и его близким.
Кроме того, в память о самоубийце можно совершать милостыню, какие-то добрые дела. Только при этом, безусловно, не надо просить тех, кому мы благотворим, чтобы они помолились об этом человеке, чтобы не навлечь на них таким образом искушения. Ведь замечено, что с теми, кто вопреки церковным правилам молится о покончивших с собой, часто происходит что-то тяжелое и страшное.
Во-первых, они берут на себя то, что выше их духовных сил, а во-вторых, в этом есть некая гордость – желание быть добрее Церкви, милосерднее Церкви, а это ничем хорошим закончиться не может.
Почему Церковь проявляет такую твердость в отношении самоубийц? Кому-то подобное отношение может показаться даже жестокостью.
Старец Паисий Афонский давал такое объяснение: когда человек искушается мыслью уйти из жизни, зачастую есть что-то, что его всё-таки удерживает. И одним из этих удерживающих факторов является осознание, что это – страшный грех и что Церковь его поминать не будет. Если же мы к этому смягчим отношение, то откроем дверь в ад для огромного количества людей. Вот это как раз и будет жестокостью, а не милосердием.
Зачем молиться всем вместе?
Почему вообще установлено сугубое общецерковное поминовение усопших несколько раз в году? У святых отцов частная молитва человека сравнивается с плаванием на лодочке, в которой он сидит один и гребет сам, а молитва церковная – с плаванием на корабле, где есть паруса и множество гребцов.
Поэтому, при очевидной необходимости молиться каждому за своих почивших, нужно, чтобы в течение года было несколько таких богослужений, за которыми молится о них вся Церковь.
С одной стороны, для нас это школа молитвы, а с другой стороны – это и наше совместное дело любви по отношению ко всем членам Церкви, которые когда бы то ни было жили.
